Олдершот Футбол
Как-то раз обычный лысый англичанин Джон Буш поехал в Индонезию заниматься дайвингом. Уже подплывая на лодке к подножью вулкана и предвкушая фантастическое погружение, он разговорился с Бернардом, местным гидом, который замечательно (как для тех широт) говорил по-английски.
– Ну так что, Джон, где ты там живешь в своей Англии? – спросил Бернард.
– В Тонэме, – ответил Джон. И зачем-то уточнил, – это в графстве Суррей, рядом с Олдершотом.
Лодка пошатнулась. Гид едва не свалился за борт.
– Тонэм?! Футбол! Книга рекордов Гиннесса! Невероятно!!! Неужели ты и впрям оттуда, бро?!
Случайное – из простой вежливости – упоминание его богом забытой родной английской тьмутаракани вдруг изменило жизнь обычного лысого англичанина Джона Буша. Как только он вынырнул из пучины с глазами на затылке от увиденной красоты, его ожидал допрос с пристрастием.
– Джон, ну расскажи! Каково это жить в легендарной деревне под сенью беспримерного достижения своих отцов? Неужели у вас нет музея, экспонатов, традиции чествовать героев, ежегодных парадов памяти?
Джон пожал плечами и сказал внезапно экзальтированному гиду чистую правду.
– Я понятия не имею, о чем ты.
Глава, в которой мы узнаем, чем Тонэм отличается от Тоттнэма
Wiki в качестве иллюстрации Тонэма (Tongham) дает заросший камышами пруд и пару облезлых уток. Еще тут есть клуб по крикету, симпатичная церквушка Святого Павла и шахты по производству патоки – Treacle Mines. Для тех, кто привык, что патока – это сладкая медообразная слизь и к тому, что добывается она вовсе не шахтно-карьерным способом, сразу уточняю – имеем дело с пролетарским английском юмором 19-го века.
Солдаты тогда шли на Крымскую войну и закопали бочки с патокой – чтобы добро не пропадало. Если гнать сахар из буряка, то одним из побочных продуктов будет бурая вязкая субстанция, богатая на минералы. В твердом виде похожая на странный податливый уголь, в жидком – на озокерит. Местные разгильдяи повадились выкапывать бочки и упиваться слизью. Местные юмористы стали называть разгильдяев «добытчиками патоки» или «шахтерами», а места захоронения бочек – «шахтами».
С тех пор в Суррее полным полно таких шуточных «шахт». То, что произошло более полувека тому назад в Тонэме, тоже смахивает на шутку.
3 ноября 1969-го года тут – как утверждает Книга рекордов Гиннеса-2003 и ее жаркий поклонник Бернард из Индонезии – состоялся матч местного кубка под эгидой федерации Олдершота. Молодежь «Тонэма» обыграла резервный состав команды «Хоули» со счетом 2:0. Арбитр показал желтые карточки всем участникам матча и своему коллеге – лайнсмену. Ровно 23 штуки.
В том числе – парню, который уже был на тот момент в больнице. И еще одну – парню, который в тот момент был на свадьбе друга. Линейный арбитр при этом работал по совместительству тренером… «Тонэма».
Отнимите три последних предложения с подробностями, которые удалось выяснить позднее, – и вы получите полную картину. Это все, что было известно о матче спустя 50 лет. Ни протокола, ни статистики, ни газетных статей в открытом доступе. Единственное свидетельство единственного свидетеля, законспектированное комиссаром Книги рекордов, состояло из пяти слов: «Это была хорошая тяжелая игра».
Местные жители вообще не отстреливали, о чем речь. Это как если бы никто из жителей Ватерлоо не знал, чем знаменита их деревня. «1969? Как же помню, Beatles выпустили свой гениальный Abbey Road». «Футбольная команда? Здесь? Ну да, на Recreation Ground мужики и прыщавые юнцы, кажись, бегают после работы. Кажется, все». «Самый грубый матч в истории мирового футбола? Здесь, в Тонэме? Может, вы имели в виду «Тоттнэм»?»
Сам Джон Буш о матче из Книги рекордов тоже никогда не слышал, хотя родился и прожил в Тонэме больше тридцати лет. Но внимание гида Бернарда ему и польстило, и уязвило. Чувак из Индонезии знает о событии на его малой родине больше, чем он сам.
И Джон начал рыть. Он больше не был обычным лысым англичанином. Он стал сыщиком, которому предстояло упорством и дотошностью восстановить картину событий полувековой давности.
Глава, в которой Джон расклеивает объявления и узнает об особой роли кроликов
Так как Джон Буш никогда не занимался ничем подобным, а просто путешествовал по миру на накопленные к пенсии деньги, то и сыскные методы изобретал на ходу. Для начала – засел на неделю в сеть. Сайт «Тонэма» дышал на ладан и не содержал даже информации недельной давности. Звонок тетеньке-секретарю из офиса клуба тоже не принес результата.
Джон последовательно перешерстил электронные архивы всех местных газет, сайт исторического музея Суррея, все сайты всех футбольных лиг региона. Перезвонил в Книгу рекордов. Но там решили строить из себя протестантских проповедников и лишь пожали плечами: исчерпывающая информация о матче содержится в самой Книге. Разве вам того не достаточно?
Ответ Джону из Книги Рекордов Гиннеса: «По таким древним записям в нашей цифровой базе просто нет данных необходимой вам детализации. К сожалению, ничем не можем вам помочь».
Нужно было выходить на улицы. Джон расклеил по всей деревне объявления, взял сотни бессмысленных интервью, раздал столько же визиток. Он искал фотографии, газетные вырезки, свидетелей, соседей свидетелей, слухи, даже самые фантастические. Ответом была тишина.
Первый символический прорыв случился только через два месяца, когда Джон решил съездить в исторический музей графства. Там, в обычном архиве, на микрофише, он нашел первое упоминание о матче. Микрофиш – это фотокопия оригинала, сохраненная на пленке. Ее можно распечатать на обычном принтере и заново оцифровать.
Из короткой заметки выяснилось, что матч должен был состоятся в Тонэме, но был перенесен на поле соперника – что частично объясняло невежество местных. Причину Джон тоже отыскал: футбольная площадка Тонэма вместе с парком были закрыта на полторы недели из-за нашествия кроликов (их, судя по заметке, планировали перестрелять и перетравить в норах угарным газом).
Джон Буш бывал на футболе и сам часто был свидетелем агрессивного поведения, которое приводило к потасовкам, красным карточкам и долгим разбирательствам с дисциплинарным комитетом. Но даже если абстрагироваться от опыта, от записей в Книге рекордов – даже в этом случае матч, сведения о котором он искал, действительно был уникальным.
Представим, что все 22 игрока получили свои «горчичники» в обычном порядке – за грубые фолы, симуляции, агрессию и разговорчики в строю. Знаете, какова вероятность того, что желтые равномерно распределятся между всеми участниками матча и при этом ни один из них не будет удален? Я не знаю. Но вы можете мне помочь, разложив пасьянс «Тонэм».
В общем, обычный порядок вещей тут был практически исключен. Наверняка имел место инцидент. И скорее всего – не один. Что такого должно было произойти на поле, чтобы стать достаточно серьезным основанием для 23-х желтых, но не слишком серьезным даже для пары красных карточек?!
Ответы на этот и другие вопросы точно мог знать один человек. Арбитр матча «Хоули» – «Тонэм».
Глава, в которой Джон встречается с загадочным арбитром и впадает в депрессию
Микрофиши в библиотеке Олдершота, ближайшего более или менее крупного населенного пункта, дали Джону Бушу отправную точку в его поиске. Статья в «Олдершот ньюз» вообще оказалась кладезем полезнейшей информации.
Во-первых, там была фамилия рефери. Мистер Джон Макадам. Во-вторых, по какому-то немыслимому недосмотру редактора (за такие излишние интимные подробности, по-хорошему, нужно ставить на горох), там было опубликовано также место его работы (электрик в NGTE Pyestock) и место жительства (Фарнборо, Клейтон роуд, 6b). Как будто кто-то знал, что спустя 50 лет эта информация может пригодиться.
Вдобавок, там было и признание мистера Макадама. «Предупредил всех за ужасную грубую игру и за несогласие с моими решениями. Одного даже удалил».
Значит, было и удаление.
Конечно, Джон отправился по опубликованному адресу. И, конечно, никого там не нашел. Соседи не знали никого по фамилии Макадам. Чуть больше повезло по указанному месту работы – бывшему, естественно. Там подняли картотеки и сообщили, что электрик с такой фамилией несколько лет тому назад переехал с концами в Уэльс. Адреса не оставил.
Вернувшись к сетевому поиску, Джон обнаружил кое-какого Джона Макадама из Уэльса. На его скупой страничке в Фейсбук был указан конкретный город проживания. Джон написал тезке длинное письмо, но за месяц тот так и не удосужился его прочитать. Было очевидно, что поклонник электрических сетей явно не фанат сетей социальных. А дальше дядя Джона Буша отыскал телефонный справочник того самого городка в Уэльсе и в два притопа-три прихлопа нашел новый адрес мистера Макадама. Телефон был отключен, поэтому Джон поблагодарил дядю, сел в свое авто и поехал на запад.
Он преодолел почти 200 километров под проливным ноябрьским дождем и нашел мистера Макадама в приятном расположении духа на пороге небольшого аккуратного домика. Мистер Макадам предложил земляку выпить, был бесконечно любезен, но как только узнал о цели визита изменился в лице. Пиво они, конечно, допили, но говорить о «том матче» арбитр «того матча» отказался категорически. Джон Буш пытался даже его подкупить – положил на стол 100 фунтов. Потом 200.
«Прошлое пускай останется в прошлом», – только и был ответ.
Еще одна странность ждала Джона по возвращению в Суррей. Мистер Эрик Перрен, почти 90-летний старец, а в 69-м – секретарь Ассоциации Олдершота, под эгидой которой и проводился матч, подтвердил ему, что ждал от арбитра Джона Макадама подробного отчета о произошедшем.
Об этом же в свое время написал и «Геральд».
Ждал. Но так и не дождался.
Глава, в которой Джон встречается со свидетелями и добывает неопровержимые улики
Из ступора Джона вывел телефонный звонок. Перезвонили из клуба и сказали, что нашли фотокарточку – аккурат с того самого матча. На месте оказалось, что речь шла не о фото, а о рисунке – похожим на те, что обычно делают на закрытых судебных заседаниях. Это было мило, но совершенно неинформативно.
Поблагодарив, Джон двинулся к выходу мимо небольшой доски почета с десятком архивных фото. Остановился, ткнул пальцем наудачу.
– А это что за фото?
– Это командное фото 69-года, но это не фото с того самого матча.
– Но ведь это фото того самого сезона!
– Ну да, – пожала плечами секретарь, – перефотографируйте себе, если хотите.
Еще бы он не хотел. Но фарт и не думал заканчиваться. Секретарь, упустившая столь очевидную деталь, раздухарилась и теперь буквально сыпала эксклюзивами.
– А вы не встречались с Джун? – вдруг спросила она. – Это вдова Чарльза Бирдла (Charles Beardall), председателя клуба на протяжении 30 лет. Вот его мемориальная доска. При нем наш клуб добился самого выдающегося успеха в своей истории – выиграл три региональных кубка за один год. Вот ее номер.
Джун Бирдл оказалась чрезвычайно деятельной старушкой и живо напомнила Джону мисс Марпл. Она надела свои толстые очки и опознала всех на протянутом Джоном фото. Прежде всего – своего мужа. Крайний справа во втором ряду.
– Вот братья Ламберты. Один из них – Терри – стал известным художником. А это местный полицейский Джо. А это вот Деннис Рольф, и у меня где-то завалялся его адрес.
Из 13 игроков на фото в «той игре» принимали участие семеро. Джон разыскал и проинтервьюировал их всех. Двоих из стартового состава уже не оказалось в живых, но Джон разыскал и расспросил их вдов. Многие из них сохранили вырезки о матче – в том числе и из национальных газет масштаба Daily Mail. Паззл наконец-то складывался.
Участник того матча Райан Макроуэн тут же обратил внимание, что старина Гиннес ошибся не только с определением хозяина матча, но и с датой его проведения.
– 3 ноября 69-го – это понедельник. Какой нормальный человек поставит игру кубка на рабочий день? Игра состоялась в субботу, 1-го ноября. Точно вам говорю.
Матч состоялся первого ноября 1969-го и не был чем-то из ряда вон в плане агрессии. Шесть опрошенных игроков «Тонэма» в один голос свидетельствуют – да, это была жесткая, контактная игра. Но совершенно типичная для английского футбола того времени.
Один из нейтральных свидетелей, Джон Уорнер, был еще более категоричным: «Фолов было минимум. И я был в шоке, когда узнал о том, что натворил арбитр. Это было абсолютно необъяснимо».
Рэй Фитчетт, игрок «Тонэма»: «Решения рефери по ходу игры становились все… экстравагантнее. Он судил всего второй год, да и было ему всего 23. Полагаю, ему во что бы то ни стало хотелось показаться авторитетным. И он, мягко говоря, переусердствовал со свистком. Свистел почем зря. Парни стали реагировать».
Едва ли не первой жертвой экстравагантности мистера Макадама стал тогда еще менеджер «Тонэма» Чарли Бирдл. В те времена низшие лиги практиковали смешанный состав судей. Главного рефери назначала федерация, а лайнсменами работали представители соперничающих команд. Так Чарли взял в руки флажок, но махал им недолго. По одной из версий, лайнсмен повздорил с арбитром еще в первом тайме, после чего отшвырнул в сторону орудие труда и в дальнейшем всячески саботировал свои обязанности.
Джун Бирдл качает головой. «Чарли? Он бы никогда не швырялся бы флажками. По моей информации, он просто выбежал на поле, чтобы помочь подняться одному из своих игроков. Кажется, то был капитан, Мики Джеймс. Арбитр, который к тому времени стал совершенно невменяемым, махнул карточкой и ему».
Мики Джеймс, капитан «Тонэма»: «В какой-то момент рефери просто потерял контроль над игрой. Поначалу мы над ним посмеивались, но в конце игры, уже не скрывая, ржали в голосину. За десять минут до конца игры на мне сфолили. Я шмякнулся о газон и заорал от боли благим матом. Арбитр посчитал, что это я ему. Ну он меня и удалил».
Сидя в раздевалке, Мики дожидался партнеров. Команда выигрывала 2:0, обеспечив результат еще в первом тайме. Что еще могло пойти не так?
Кенни Ламберт (с небольшими вкраплениями брата Терри): «После игры арбитр по очереди зашел в обе раздевалки и объявил, что все, кто еще не получил предупреждения, его получат прямо сейчас. За агрессивное несогласие с его решениями. Ну да, мы ворчали сквозь зубы. Но агрессивно – пихаться, давать подзатыльники – этого точно не было. Рефери швырнул нам блокнот – мол, перепишите все имена. Так под раздачу попал даже Пол Литтл. Его в начале второго тайма увезли в больницу на скорой – с тяжелым рассечением. То есть, он получил желтую карточку, находясь в паре миль от стадиона, зашивая себе голову».
За фол на Поле Литтле, который отправил его на больничную койку, кстати, никто никаких карточек не получал.
Еще одну смешную историю наперебой рассказали Бобби Дэвис и Грэм Уорнер. За «Тонэм» в том матче играл 14-летний пацан, не имевший никакого отношения к клубу, а, судя по уровню показанной игры, и к футболу в принципе. Он заменял Криса Маккендла, который смылся на свадьбу друга. Если бы пацана спросили, он должен был сказать, что он Крис. Пацана спросили – пацан сказал.
Деннис Рольф: «Когда мы встретили Криса через пару дней, сообщили ему, мол, есть две новости – хорошая и плохая. Хорошая – это то, что мы победили 2:0. А плохая – в том, что ты получил желтую за плохое поведение и теперь заплатишь штраф».
Впоследствии еще два игрока «Хоули» в общих чертах подтвердили сказанное основой «Тонэма». Легендарным тот матч сделал арбитр Джон Макадам. Это был частный случай умопомрачения и непрофессионализма. Начинающий рефери не справился с волнениям и, как говорится, «потерял нити». С кем не бывает?
Да с кем угодно!
Глава, в которой я ворошу былое и неожиданно вспоминаю о профессоре Матерацци
В 2009-м матч «Тонэма» и «Хоули» все еще фигурировал в Гиннесовой книге. Но одна из ее особенностей – рекорды в двадцать первом веке стали пересматривать, за счет более тщательной работы с архивами. Год спустя парагвайские «футбольные археологи» доказали, что в 1993-м в их пампасах состоялся еще более выдающийся в своей грубости матч. После того, как судья удалил двух игроков «Спортиво Амельяно», те полезли на соперников из «Хенерал Кабальеро» стенка на стенку. Сеча длилась десять минут, в результате которой судья доудалил еще 18 человек. Так как в составах обеих команд на поле осталось лишь по одному тихоне («археологи» предполагают, что это были вратари), матч прервали. Так и не доиграли.
Позже нашего рекордсмена из британской глубинки, казалось бы, переплюнул еще один матч – 2011-го года выпуска. Тут есть даже видео.
Можете полюбоваться, как друг друга лупят безвестные аргентинцы из «Клейпол» и «Викториано Аренас». Сценарий – схожий с парагвайским. Размах – еще более убийственный. Удаление двух игроков, один из которых, уходя, чуть не выломал калитку (момент на 0:55). И массовая драка за их поруганную честь с участием всех игроков и фанов обеих команд.
В послематчевый протокол судья Рубино внес следующее сообщение: «Красные карточки всем игрокам, а также вот этим вот драчунам». И дальше перечень из 36 фамилий.
Но тут есть целых два нюанса. Во-первых, поисковый запрос «Клейпул» на сайте Книги рекордов откликается только на статью про храброго американского осла. А во-вторых – все красные карточки Рубино были позже аннулированы местной федерацией футбола.
С матчем «Тонгэма» и «Хоули» – та же проблема. Джон Буш связался с федерацией футбола Олдершота еще раз и там ему подтвердили: все желтые карточки, так щедро розданные мистером Макадамом, были впоследствии отменены. Мистер Перрен так и не получил его отчет. А значит, формально рекорд тоже был аннулирован пару недель спустя.
Но и это не все. Верный киевский доктор Ватсон суррейского Шерлока вдруг заподозрил еще одно неладное. Факт, который все это время валялся на поверхности, ударил, как голова Зидана в грудь профессору Матерацци. Мы совсем забыли о легендарной истории со светофором, и теперь поставили упитанный знак вопроса на всем нашем расследовании.
Глава, в которой я все подвергаю сомнению – и правильно делаю
Легендарная история со светофором случилась в 1966-м году. Кен Астон, глава судейского комитета на домашнем для англичан ЧМ, ехал по Хай-Кенсингтон стрит и думал об Антонио Раттине, капитане аргентинской сборной. В Раттина на днях вселился бес. Во время четвертьфинала Англия – Аргентина он без удержи щемил и провоцировал братьев Чарльтонов, а потом что-то брякнул по-испански немецкому арбитру.
Тот по-испански не знал ни слова, но смог выкрутиться – и удалил Раттина с поля по-немецки. Раттин был убежден, что все это козни англичан и старательно делал вид, что не понимает, чего от него хотят. Потом долго не хотел уходить, осквернил своим задом красную дорожку, предназначенную исключительно для ног Королевы и высморкался в британский вымпел (по другим сведениям – просто смял его).
Астону стоило чрезвычайных усилий, чтобы успокоить вначале самого Раттина, а потом – официальную делегацию «альбе-селесте», чтобы те не позвали игроков в подтрибунное помещение. Он понимал: подобная ситуация еще не раз повторится, если не изобрести универсальный футбольный язык, лаконичный и не предполагающий разночтений.
Тут Астон, который, напоминаю, ехал по Хай-Кенсингтон стрит, остановился на красный сигнал светофора, и дальше все стало предельно – wait-wait – легендарно.
«Я подумал – ух ты! Желтый цвет – это притормози. Красный – стоп игра! Пожалуй, устанавливать светофор на кромке поля – это перебор. А вот карточки…»
Вы уже поняли, к чему я веду. 3 ноября 1969 года в Англии еще не было карточек – ни желтых, ни красных. Никаких. Консервативные англичане даже изобретение своего соотечественника Астона внедрили позже остального мира – только в 1976-м. А значит, молчаливый мистер Джон Макадам никак не мог выдать третьего ноября 69-го двадцать три желтых карточки и одну красную участникам матча «Хоули» – «Тонэм». И при этом участники этого матча все как один подтверждают то, чего попросту не могло быть. Им вторят подзаголовки местных газет.
Как это понимать?! Массовая галлюцинация? Преступный сговор? Или 23-х летний арбитр выступил новатором и решил внедрить континентальную новинку на матче двух любительских команд?
Пишу письмо Шерлоку Джону Бушу, мол, как так?! Жду неделю. Ни ответа – ни привета. После повторного обращения – он блокирует меня во всех соцсетях и стирает мой контакт из WhatsUp.
Нормально же общались…
Последняя глава, где Джон все расставляет по местам
Через неделю Джон пишет и извиняется. Говорит, переболел COVID, был слаб и неаккуратен с кнопками своего телефона. Сейчас чувствует себя лучше и, конечно, готов все объяснить.
«Думаю, все дело в сроке давности и старой системе наказаний в английском футболе. Старая система – это когда рефери спрашивал имя игрока, записывал его в блокнотик, после чего сообщал ему вердикт на словах: «Притормози» или «Давай, до свиданья». После матча все данные из блокнотика просто копировались в протокол. С тех пор, как этой системе на смену пришла привычная карточная, прошло 45 лет. И когда участник того матча в 1969-м говорит «рефери выдал мне желтую карточку», он наверняка оговаривается, имея в виду наказание по старой системе. И эту неточность легко объяснить. Поэтому просто предлагаю считать, что все участники того матча были booked – «предупреждены», но не карточками, а простым внесением имени в протокол».
Матч «Хоули» – «Тонэм» – удивительный случай как для нашей эры тотальной информации и знания всех обо всем. Белое пятно размером с целую статью в Книге рекордов, устраненное по счастливому стечению обстоятельств одним упрямым энтузиастом и его любопытным коллегой. Что еще удивительнее – даже наш деревенский детектив и полдюжины живых свидетелей многих из вас ни в чем не убедили. Рассказов впечатлительных и не шибко памятливых участников все чаще бывает недостаточно. Вам, современникам, подавай видео, желательно с нескольких камер – чтобы сами смогли оценить масштаб злодеяний.
Но видеозапись матча «Хоули» – «Тонэм», думаю, не сыщет ни один Шерлок.
В расследовании использовались факты и кадры из документального фильма Джона Буша «Booked», фото и скрины из личной переписки, архивные фото
Источник: